Ценности и убеждения считаю очень важной вещью и для каждого человека, и для всего общества.
Работая в фонде, я занимаюсь делом, которое мне нравится и которое важно не только для меня, но и для других людей.
Важно быть полезной в том, во что веришь, а в силу прав человека я верю.
[/vc_column_text][/vc_column][vc_column width=»1/3″][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column width=»2/3″ css=».vc_custom_1500386624286{padding-top: 50px !important;}»][vc_column_text]Защитить слабого
Моя самая первая и основная специализация — защита прав заключенных. Мне еще со школьной скамьи хотелось стать юристом и защищать именно обвиняемых, подозреваемых и осужденных. Тех, кто явно слабее государственной машины.
У меня был, к сожалению, и собственный тяжелый опыт в семье. Нам пришлось столкнуться с неправосудным приговором за дорожно-транспортное происшествие со смертельным исходом. В этом инциденте член нашей семьи в действительности не был виноват никак. Он был обвинен, осужден, и — со всеми вытекающими из этого последствиями. Это случилось с моим двоюродным братом. Человеку фактически сломали жизнь, и закончилась история очень печально. Он умер через полгода после освобождения. Этот опыт, наверное, повлиял на мой выбор пути, на то, во что я верю, на мои ценности.
Стараюсь во всем, чем занимаюсь, руководствоваться принципом «делай, что должно и будь, что будет».
Работать в «Общественный вердикт» меня пригласила директор фонда Наташа Таубина. Приглашала она меня неоднократно, пару раз я была вынуждена отказаться. Переезд в Москву из Перми меня пугал. И все же, в начале 2013 года после тяжких раздумий, я с радостью приняла предложение Наташи возглавить правовой отдел фонда.
До работы в фонде мой опыт в правозащитной сфере уже был порядка 13 лет — я работаю давно, со студенческих пор, с 5 курса обучения, а с 1999 года — в правозащитных организациях.
У каждого из обратившихся в фонд людей – своя проблема, которая, как правило, связана с трудной жизненной ситуацией, и часто она бывает пропитана настоящим горем и безысходностью. Решать такие проблемы сложно, но можно, нужно и интересно.[/vc_column_text][/vc_column][vc_column width=»1/3″][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column width=»2/3″ css=».vc_custom_1500386639198{padding-top: 50px !important;}»][vc_column_text]
Дело о защите молодого человека из Перми Сергея В.
25 ноября 2012 года происходили выборы главы Краснокамского района в Пермском крае, и на территории одного из избирательных участков в ДК «Гознак» был обнаружен предмет, напоминающий взрывное устройство. Из здания ДК все люди были эвакуированы, а избирательные участки закрыты. Сергей в этот же день был задержан, причем, только на том удивительном основании, что несколько раз он был замечен входящим в туалет, возле которого был обнаружен муляж взрывного устройства.
Вечером того же дня у него дома был проведен обыск, его заключили под стражу на 48 часов. В изоляторе Сергея принудили оговорить себя. Как этого добились – остается только гадать.
С самого начала в его защиту выступили несколько общественных пермских организаций, а также адвокат, которого мы нашли совместными усилиями, и я сама. Нами было проведено независимое расследование обстоятельств задержания и обвинения Сергея.
Вместе с адвокатом и мамой молодого человека я встречала его у здания полиции, напуганного и несчастного после 48 часов пребывания в изоляторе временного содержания. Он в тот момент вообще не верил никому и ничему. Два дня потребовалось для того, чтобы Сергей пришел в себя. За эти дни для получения информации о содержании Сергея в изоляторе я, будучи членом Общественной наблюдательной комиссии, вместе с коллегой посетила это учреждение с проверкой условий содержания.
Плохие условия содержания были подтверждены, в том числе — неоказание должной медицинской помощи. И это заключение в дальнейшем стало доказательством в деле о возмещении морального вреда, причиненного Сергею.
Пять месяцев районные и краевые правоохранительные органы настойчиво и упорно пытались доказать виновность Сергея, но безрезультатно. Так и не найдя никаких доказательств, УВД Краснокамска вынуждено было вынести постановление о прекращении уголовного преследования молодого человека, — в связи с его непричастностью к изготовлению и установке муляжа взрывного устройства. То есть уголовное преследование было прекращено по реабилитирующим основаниям.
А потом мы потребовали от прокурора г. Краснокамска, чтобы он от имени государства принес молодому человеку извинение за причиненный вред и известил его о праве на реабилитацию.
Закончилась эта история вынесением решения Индустриального районного суда г. Перми, где я представляла интересы Сергея. В деле была поставлена окончательная точка – государство компенсировало вред, причиненный ему, денежной суммой в 100 000 рублей. С момента задержания до полной реабилитации прошло меньше одиннадцати месяцев – относительно небольшой срок по меркам российского судопроизводства. Сергей был полностью и официально реабилитирован.
Для меня это дело было важным и до сих пор им остается, потому что невиновный человек не попал в тюрьму, удалось ему помочь и предотвратить катастрофу в его жизни.
От государства вполне реально добиться не только прекращения незаконного уголовного дела, но можно и нужно получить также и официальные извинения. И даже — компенсации.[/vc_column_text][/vc_column][vc_column width=»1/3″ css=».vc_custom_1500386681296{padding-top: 50px !important;}»][vc_column_text]УПК РФ, Статья 136. Возмещение морального вреда:
1. Прокурор от имени государства приносит официальное извинение
реабилитированному за причиненный ему вред.
[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column css=».vc_custom_1500466631795{padding-top: 70px !important;padding-bottom: 70px !important;}»][vc_single_image image=»5538″ img_size=»full»][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column width=»2/3″ css=».vc_custom_1500386649238{padding-top: 50px !important;}»][vc_column_text]
Одно выигранное дело
Хотя я и помню практически все свои дела, у меня точно нет дел, которые не отпускают. Скорее меня не отпускают не сами дела сейчас, а тематика, которой занимаюсь в течение почти 4 лет — защита некоммерческих организаций, чья деятельность была признана политической по так называемому закону об «иностранных агентах».
Я могу много и долго рассказывать про каждую организацию,- а было их порядка полутора десятка, если не больше. Работа по таким делам дорогого стоит – этот опыт привнес в мою практику много нового. И для работы, и для общения с людьми, и для взаимодействия с государственными структурами. И для понимания, для чего и как живет некоммерческий сектор, в том числе правозащитный его сегмент.
Были поражения, но были и победы. Их было немного, но и не так уж мало, если учитывать современные российские реалии.
Например, в прошлом году нам, фонду, удалось добиться отмены 400 000-ого штрафа, который нам назначила судья Тверского районного суда г. Москвы за то, что фонд якобы не указывал в новостях на своем сайте, что мы внесены в реестр иностранных агентов. Роскомнадзор предъявил претензии фонду за четыре новости на сайте.
В первой новости говорилось о подтверждении приговора Верховным судом Кабардино-Балкарии сотруднику полиции, избившему подростков, во второй — о награждении директора фонда «Общественный вердикт» Натальи Таубиной международной правозащитной премией им. Роберта Ф. Кеннеди. Третья заметка была посвящена оспариванию «Общественным вердиктом» статуса иностранного агента в суде. Еще в одной новости речь шла о жительнице Перми, потребовавшей у государства компенсацию в 3,5 миллиона рублей за смерть супруга, погибшего от полицейских пыток.
Абсурд обвинения состоял в том, что из текста, как минимум, двух информационных сообщений ясно следовало, что фонд включен в соответствующий реестр. При этом закон не предусматривает то, каким именно образом организация должна это указать. И все же фонд в первой инстанции был оштрафован, но Московский городской суд отменил это решение и прекратил административное дело в отношении фонда.
Дело выиграно было, хотя, в общем, — из-за сугубо процессуальных нарушений, допущенных Роскомнадзором при составлении протокола. Но оно было выиграно.
Эти дела для меня, как ни странно, — самые сложные и тяжелые для моего восприятия. Потому, что применение этого репрессивного, по сути, закона, устанавливает барьер между НКО и обществом, использование этого закона с меньшей эффективностью позволяет защищать права человека, в том числе и нашему фонду.[/vc_column_text][/vc_column][vc_column width=»1/3″][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column css=».vc_custom_1500466658805{padding-top: 70px !important;padding-bottom: 70px !important;}»][vc_gallery type=»image_grid» images=»5543″ img_size=»full»][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column width=»2/3″ css=».vc_custom_1500386656990{padding-top: 50px !important;}»][vc_column_text]
О коллегах и ценностях
Люди, которые окружают, меня вдохновляют. Могу сказать так: любая команда должна не просто иметь способность поднять организацию в целом или какую-то ее функцию на новую высоту, но ее умело и эффективно использовать. Это, как мне кажется, у фонда есть, в целом.
Но, разумеется, нужна и основательная общественная поддержка.
Еще до того как разрабатывать стратегию действий, чтобы что-то менять, до того как думать, как же можно повлиять на существующее положение дел, общество, на мой взгляд, в первую очередь, должно договориться внутри себя о ценностях и целях.
Для того, чтобы общество влияло на ситуацию в стране, нужен скрепляющий инструмент и, говоря о ценностях и целях, я именно их таковым считаю.
Только имея общие цели и ценности люди, объединившись, способны добиваться и достигать положительных изменений в своей стране.
А как это сделать — уже вопрос выработки стратегий и техник.
При этом, безусловно, я как всегда отмечу: «Без насилия».[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column css=».vc_custom_1500646648876{padding-top: 20px !important;}»][vc_column_text]Текст — Андрей Сучилин
Фото — Ксения Гагай[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row]